Иногда со стороны непросвещенных граждан в агентство недвижимости поступают вопросы касательно рекламных объявлений следующего содержания: "Продаю комнату в коммунальной квартире. Без просмотра". Как, мол, такое понимать? И отчего цена столь ошеломляюще сладка, что глядя на нее, сердце замирает в пугливой истоме? Ответы риэлтора, понятно, запускают сердечную мышцу обратно. А для некоторых они подобны удару молотка, с размаху заколачивающего гвоздь-сотку в гроб несостоявшегося "экономического" чуда. Не далее как сегодня произошла беседа с таким вот собственником - обладателем комнаты в историческом центре Москвы, которую брались продать многие агентства недвижимости и не смогли...

Казалось бы, есть имущество, значит, можешь им распоряжаться и делать с ним все, что дозволено в рамках закона. Но нет ничего гаже понимания, что кроме тебя имеются люди, способные своим природным сволочизмом присвоить твоей комнате статус непроходимой инвалидности, когда ее и продать нельзя, и сдать невозможно.

Взять, к примеру, сегодняшний разговор с отчаявшимся владельцем: его сосед явно болен головой, хотя ни на каких учетах не состоит. Первую жену вместе с двумя детьми выгнал на улицу в буквальном смысле слова, вместо них приволок краснорожую бабищу неопределенного возраста, с которой ухитрился нажить еще одного ребенка. В местах общего пользования стены разве что говном не измазаны, полная антисанитария. Раздолбаные полы, раскуроченная электрика, осыпающийся потолок и т.п. Повторюсь, квартира расположена возле метро Новокузнецкая, практически в сердцевине Москвы, где подобных коммуналок почти не осталось - все были расселены ловкими людьми уже в начале "нулевых". Но даже сегодня эта квартира стоит таких серьезных денег, что для ее расселенцев "невозможного мало".

Однако любые попытки к нормальному разговору упираются в агрессивное мычание и явственные угрозы. Дверь в последнюю пустующую комнату воинствующий дебил взломал еще три года назад и, куражась от вседозволенности, терпеливо выдрал из стены все провода, выключатели и розетки. Обои теперь выглядят так, словно их терзали дикие звери. Как только хозяин дернулся продать "добро", озадачив этим агентство недвижимости, и в квартиру вошли потенциальные покупатели - в милицию тут же полетело заявление от глумящегося соседа, что "прихожане" украли у него золотые украшения из кухонного стола на сумму в двадцать тысяч долларов. По сути, обвинение в уголовном преступлении. В ОВД шутку не оценили, приняли дело к рассмотрению, но после спустили на тормозах.

Человек-хамелеон, мгновенно меняющий цвет и характер: радостно-злобное безумие в беседе с соседом тет-а-тет; и тут же обиженный людьми покорный "лузер" в присутствии участкового. При этом в его 2-х комнатах прописано 6 человек, и он давно мог бы встать на очередь, но по каким-то одному ему ведомым причинам этого не сделал. Видимо из соображений тайной неуязвимости, когда ты никому и ничего не должен.

В квартире перебывало множество всяческих комиссий: из ДЭЗа, Мосэнерго, ОВД и т.д., включая агентства недвижимости. Были письма отчаяния от вконец растерянных собственников - писали прямиком в районный психдиспансер с просьбой о срочном освидетельствовании осатаневшего придурка. Не помогло ничего. Теперь владельцу пустующей комнаты остается только бессильно смотреть на выкрутасы больного коммунального маньяка, который оказался попросту неуязвим.

Вот откуда рождаются сверхнизкие цены и вопли отчаяния "без просмотра". Все это делается в надежде найти еще более отмороженного беспредельщика, способного переломать соседу кости, не боясь, что в ответ тот тайком сыпанет в утренний чай чего-нибудь по-настоящему ядовитого или не "покатит телегу" в ОВД. Проще говоря, продать комнату откровенным бандитам, готовым безо всяких сантиментов бить и калечить людей, тем самым извлекая собственную выгоду.

Часто приходиться слышать, что государство обязано оборонять наши интересы, именно поэтому надо исправно платить налоги. Но столь же часто мы оказываемся совершенно беззащитны даже не перед какой-то братвой с бритыми затылками и бейсбольными битами, дежурящей у подъезда, а в совершенно житейских ситуациях, когда бьющее через край сумасшествие соседа-дегенерата вливается уничтожающей отравой прямо в наш в кошелек.