Поиск по журналу

Вся Россия

Московские гостиницы 100 лет назад

7 февраля 2011

4 672

В начале ХХ в. в Москве насчитывалось несколько сотен гостиничных заведений, способных удовлетворить запросы самых разных клиентов — от туристов и коммерсантов до иностранных делегаций и высокопоставленных чиновников.

Н. Титова

У каждого гостиничного заведения был свой круг постояльцев. В подворьях с их обширными складскими помещениями и сараями для экипажей останавливались приезжие купцы. Общаясь друг с другом, они узнавали последние новости: как изменились цены на товары, повысились ли процентные ставки по кредитам, кто из банкиров разбогател, а кто разорился. Здесь же постоянно сновали московские торговцы и оптовые покупатели, отыскивая среди постояльцев новых деловых партнеров. Одним из лучших заведений этой категории было Кокоревское подворье на Софийской набережной, не уступавшее ведущим европейским гостинично-складским комплексам. При подворье были устроены ресторан, читальня, магазины, касса для обмена валюты разных стран, а также конторы, оказывавшие почтовые, транспортные и прочие услуги.

Тот, кто приезжал в Москву на продолжительное время, предпочитал меблированные комнаты. Обстановка здесь была простенькой, зато постояльцы получали право обустроить временное жилье в соответствии со своими вкусами. Существенным минусом проживания в меблированных комнатах было отсутствие ресторана, поэтому питаться жильцам приходилось где-нибудь в городе. Плату за долгосрочное пребывание вносили помесячно, она составляла в среднем 12–30 руб. Кстати, помимо приезжих постояльцами «меблирашек» нередко становились и москвичи, не имевшие возможности приобрести собственную квартиру. За небольшие в общем-то деньги они получали в свое распоряжение несколько комнат с прислугой. Въезжали сюда и те, кто после дачного сезона не успевал снять доступное и комфортное жилье. Меблированные комнаты были весьма популярны среди врачей, учителей, представителей богемы — художников, композиторов, артистов, писателей.

Если планировалось прибытие в Москву целого семейства, то его глава подыскивал гостиницу, где можно было снять отделение из шести-семи комнат. В городе существовали и прообразы современных мини-отелей, рассчитанные на небольшое число номеров. Их обитателями становились любители тишины и покоя.

Зарубежные гости селились поближе к своим, выбирая отели, ориентированные на иностранцев. В тамошних ресторанах подавали блюда национальной кухни, а в фойе всегда можно было найти свежие европейские газеты.

Путешественник, не утруждавший себя лишними хлопотами, снимал номер рядом с железнодорожным вокзалом. А если он желал сэкономить, то отправлялся в самую дешевую гостиницу где-нибудь в дальнем уголке города. Состоятельные гости, стремившиеся к максимальному комфорту и уюту, выбирали лучшие отели города, расположенные вблизи деловых, образовательных и культурно-развлекательных центров. Часто они заселялись в так называемые суперотели — вместительные комфортабельные гостиницы, оснащенные по последнему слову техники. Проживание там было удовольствием не из дешевых, но того стоило.

Слава о таких отелях разлеталась по всей России, слышали о них и за рубежом — рекламу печатали на первых полосах самых популярных московских газет и в путеводителях, рассчитанных на человека, не знакомого со столичными обычаями и привычками. Да и любой извозчик знал нужные адреса. Более того, практически все гостиницы высшего разряда отправляли к вокзалам свои экипажи для встречи постояльцев. Правда, эта услуга была небесплатной. Интересно, что если от вокзала до гостиницы поездка обходилась в среднем в 50 коп., то обратный путь оценивали в 1 руб.! И все же пользоваться этими экипажами было надежнее, чем подсаживаться к ванькам, которые частенько объегоривали седоков. Они могли рассказать клиентам неприятные истории про выбранную гостиницу: мол, там клопы и тараканы, вредная и ленивая прислуга, грязь, да и вообще идет шумный и пыльный ремонт. Далее извозчики советовали гостю выбрать другой отель, хозяин которого, понятное дело, платил информатору солидное вознаграждение за клевету на конкурентов.

Извозчики были весьма изобретательными обманщиками, поэтому всем путешественникам советовали при посадке забирать у них медный ярлык с персональным номером (своего рода водительское удостоверение), точно обозначать число пассажиров, объем багажа и адрес, по которому следовало ехать. Неплохо было иметь при себе и карту города. Так можно было избежать многих споров и недоразумений при расплате. Например, однажды в Первопрестольную пожаловал некий господин. Остановился он в Большой Московской гостинице, которая находилась на месте нынешней «Москвы». На следующий день, следуя старинной городской традиции, господин решил помолиться в Иверской часовне. Нанял извозчика, поторговался и тронулся в путь. Кружили они долго, петляя по тесным улочкам и переулкам. И каково же было удивление гостя, когда, выйдя из часовни, он первым делом увидел свой отель!

Кстати, это заведение вполне оправдывало свое название — оно входило в число самых крупных гостиниц города. Здесь насчитывалось 120 номеров разной вместимости. За проживание платили от 1,75 до 15 руб./сут., в то время как в местах попроще постой обходился в среднем в 1,5 руб. Правда, знатоки утверждали, что цены на номера не являлись правильным показателем для оценки достоинств того или иного заведения. За 2–3 руб. в первоклассном отеле можно было снять маленький номер на одном из верхних этажей, да и набор предоставляемых удобств был ограничен. Зато во второклассном заведении это был бы шикарный люкс, неудобный только потому, что гостиница не соответствовала статусу путешественника или располагалась чуть дальше от центра, чем хотелось бы.

И все же далеко не во всех второклассных заведениях имелись телефон, электричество, водопровод, канализация, центральное отопление, вентиляция, лифты и прочие удобства, хорошо знакомые постояльцу требовательному и разборчивому. Скажем, благодаря собственной электростанции «Метрополь» располагал современной системой сигнализации. Чтобы обезопасить имущество гостей, в каждом номере «Альпийской розы» находились несгораемые ящики для хранения ценностей. Во многих крупных гостиницах на всех этажах и в чердачном помещении устанавливали пожарные краны. Подсобные комнаты оборудовали лифтами, хлебопечками, нефтяными весами и прочими техническими новинками. Например, гостиница «Деловой двор» была оснащена самым современным на тот момент холодильным оборудованием, в то время как многие хозяйства по-прежнему хранили продукты в подвалах, набитых льдом.

СПРАВКА

В 1878 г. на Воскресенской площади выросло здание Большой Московской гостиницы — одного из самых вместительных отелей города. Среди постояльцев это заведение пользовалось бешеной популярностью. Надо сказать, что любили не только сам отель, но и ресторан при нем, славившийся русской кухней.

Хозяева постоянно улучшали свое заведение и даже запланировали поездку по Европе, чтобы познакомиться с зарубежным опытом устройства суперотелей, но из-за недостатка средств это путешествие так и не состоялось.

В советские годы Большая Московская гостиница была переименована в «Гранд Отель». К тому времени она стала частью нового советского суперотеля «Москва». В 1968 г. начали строить вторую очередь гостиницы, и «Гранд Отель» пришлось снести. Зато «Москва» заняла целый квартал в центре города. Однако и ее снесли в 2004 г., а в 2005 г. на этом месте началось возведение новой гостиницы, внешне похожей на предшественницу.

На эти усовершенствования отельеры тратили огромные средства. Приходилось также раскошеливаться на украшение и обстановку номеров. Если для дешевых заведений подержанную мебель закупали на знаменитой московской барахолке, Сухаревском рынке, то в «Национале» несколько VIP-номеров было обставлено дорогими заказными гарнитурами из ценных пород дерева. Убранство люксов оценивалось в 17 тыс. руб.! (За эти деньги можно было купить небольшой домик.)

В той же гостинице был проведен водопровод, и постояльцы могли пользоваться раковинами, ваннами и клозетами. (Кстати, в Москве общественных туалетов не хватало, поэтому находчивые горожане решали эту проблему просто: подкупив швейцара, они пользовались гостиничными уборными.) Правда, только 13 из 170 номеров «Националя» было оборудовано сантехническими удобствами, остальным гостям приходилось пользоваться общими туалетными комнатами. Установка оборудования обошлась владельцам в 26 тыс. руб. Еще 7 тыс. руб. было потрачено на устройство водопровода и подключение к городской канализационной сети. Неудивительно, что стоимость проживания в этой гостинице доходила до 50 руб./сут.

Еще одним отличием первоклассных заведений был огромный штат прислуги, который многие бывалые путешественники называли лишним обременением для гостя, особенно если он останавливался в отеле на день или два. А все потому, что постояльцу приходилось платить особый налог «на чай». В одном путеводителе об этом говорилось так: «Когда вы оставляете гостиницу, целая вереница всяких номерных, горничных, коридорных, швейцаров, дворников, комиссионеров и прочих провожает вас своими благопожеланиями, и если предложить каждому из них только по 20–30 коп. чаевых, то в общем это составит 2–3 руб.». Иными словами, сумма чаевых равнялась еще одному дню проживания в отеле.

В то же время в отличие от плутоватой прислуги дешевых заведений персонал первоклассных гостиниц никогда не позволял себе пользоваться неопытностью гостя и всегда советовал, куда и к кому можно обратиться по разным вопросам. Нередко служащие сопровождали постояльцев в поездках по Москве, помогая знакомиться с городом. Функции персонала в крупных гостиницах были строго дифференцированы. На службе в «Национале» состояли швейцары, носильщики, журналисты, ведавшие записью постояльцев и бронированием номеров, кассиры, бухгалтеры, лифтеры, горничные, коридорные, пылесосщики, гладильщицы, бельевщицы, кладовщицы, работники кухни и мн. др. Иначе обстояли дела в небольших заведениях, где чаще всего трудились сам хозяин, несколько горничных и коридорных.

Любопытная деталь: в служебные обязанности сотрудников гостиничных заведений входил сбор информации о жильцах. Полицейские власти Москвы даже ввели должность гостиничного агента, который собирал самые разные сведения о постояльцах. Он должен был замечать, нет ли несоответствия между костюмом и степенью интеллигентности приезжего, между его внешним обликом и размером чаевых, позволяет ли он носить свой багаж служащим, откуда он получает корреспонденцию и т. д.

Многие служащие первоклассных отелей владели иностранными языками. В «Берлине», «Билло», «Альпийской розе» и «Дюссо» разговаривали на немецком и французском языках. В «Метрополе» и «Национале» прислуга могла общаться по-английски, что для начала ХХ в. было явлением нечастым. Именно поэтому здесь предпочитали селиться гости из Британии и Северной Америки. Интересно, что однажды в Москве состоялся международный медицинский конгресс, на который съехались врачи из Чили, Сальвадора, Турции, Японии и других стран. Персонал гостиниц вдруг заговорил на языках, о которых ранее знал только понаслышке.

Получалось, иностранные посетители волей-неволей заставляли служащих московских гостиниц совершенствовать свои навыки в обслуживании клиентов. Русская обслуга не только учила язык, но и постигала премудрости этикета и выдержки. Богатые требовательные гости, привыкшие к персональной ванне, личному телефону, электрическому освещению и прочему, вынуждали отельеров следить за техническими новшествами и постоянно повышать комфортность своих заведений. Гостиничная сфера постоянно улучшалась, и дореволюционная Москва могла ей гордиться на вполне законных основаниях.